В понедельник «Ведомости», Минфин предлагает с 2016 года на 10% сократить расходы государственного бюджета. Виной тому – ослабление рубля, падение цен на нефть и западные санкции.
Но в качестве альтернативы некоторые эксперты предлагают перейти к модели мобилизационной экономики.
Что это такое? Каких жертв и издержек потребует? Готова ли вообще страна к тому, чтобы направить экономику на новые рельсы? Давайте разберемся.
Бюджет на 2015-17 годы сверстан, исходя из предполагаемой средней цены на нефть в 100 долларов за баррель. Сейчас нефть стоит 85 долларов, и никто не знает, насколько она подешевеет в ближайшее время. В следующем году дефицит казны планируется покрыть из Резервного фонда, но он не бездонный, и уже в 2016 году придется существенно пересматривать расходную часть бюджета.
Давно с высоких трибун в нашем государстве говорят о необходимости «слезть с нефтяной иглы» и модернизировать промышленность. Реальными успехами в этом направлении мы пока похвастаться не можем. Обострение отношений с Западом лишает нас и доступа к высоким технологиям. Теперь придется самостоятельно делать научные открытия и нарабатывать опыт по внедрению инноваций. Одновременно Запад показал уязвимость других наших сфер, от сельского хозяйства до платежных систем.
В истории было много примеров, когда та или иная страна, оказавшись в сложной ситуации, делала резкий скачок. Сингапур, Малайзия, Китай, послевоенная Япония… Можно вспомнить и об отечественной истории: годы НЭПа, индустриализация, послевоенное восстановление. Но во всех случаях требовалась колоссальная концентрация усилий ради достижения общей цели. А это, в свою очередь, заставляло население отказаться от многих привычных вещей. И много-много работать.
Впрочем, история знает и другие примеры выхода из затруднительного положения. Скажем, Исландии по выходу из кризиса 2008-09 годов. В абсолютно рыночной экономке правительство страны пошло на беспрецедентные меры и заморозило счета юрлиц, а государственную помощь направило не банковскому сектору, а гражданам. То есть акцент сделали на повышение внутреннего спроса. Одновременно были запрещены инвестиции за пределами страны. Благодаря принятым мерам экономика восстановилась.
В России, как в США и во многих странах Европы, поступили иначе: остановили рост зарплат, сократили социальные расходы и направили средства коммерческим банкам. Результаты особо никого не обрадовали. Но может, сейчас наши власти примут более разумное решение?
Доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов полагает, что России не удастся избежать жестких методов:
– Мобилизационная экономика помогает любой стране, которая ведет войну или готовится к ней, выиграть или хотя бы не проиграть. Россия в этом плане особая страна, против нее на протяжении XX века велись «горячие» или «холодные» войны. Россия как государство, как цивилизация может существовать только в условиях мобилизационной экономики. Это, как говорится, «медицинский факт». Все попытки перевести экономику на рельсы рыночных отношений есть просто попытки уничтожить наше государство.
– Чем характеризуется мобилизационная экономика?
– Прежде всего, высокой нормой накопления, то есть объемом инвестиций в наращивание основного капитала (реального производства). Страны, которые в разное время демонстрировали экономическое чудо, как Германия или Япония после войны, увеличивали норму накопления. Она достигала у них до 30-35% и иногда 40% от ВВП. В СССР после Великой Отечественной войны норма накопления была на уровне 25%, а во время индустриализации, по оценкам экспертов, – 50-60%.
Помимо статистических показателей важно иметь в виду и качественные характеристики. Мобилизационная экономика подразумевает максимальную защиту от внешних факторов.
Первая группа таких факторов – изменения на внешнем рынке, как-то падение цен на нефть, мировые финансовые кризисы. Вторая группа – целенаправленные усилия по подрыву экономики, к примеру, торговая война. Чтобы защитить экономику от внешних факторов, стихийных и целенаправленных, необходимо иметь монополию на внешнюю торговлю и операции с валютой.
Должно быть централизованное управление, максимальное вмешательство государства в экономику, увеличение доли государственных предприятий, особенно в сфере производства средств производства.
Естественно, должно быть планирование. Причем не краткосрочное, как у нас сейчас. По сути, у нас вообще не планирование, а прогнозирование. А необходимо среднесрочное и долгосрочное планирование.
При планировании необходимо использовать преимущественно натуральные показатели, а не стоимостные. Реформа Косыгина-Либермана показала, что как только основные показатели предприятий и отраслей стали стоимостными, так экономика начала развиваться не в ту сторону.
– Какие изменения общественной жизни предполагает мобилизационная экономика?
– Такая экономика предполагает, прежде всего, мобилизацию людей. Странно задавать вопрос, лишатся ли люди теплых туалетов и возможности посещать рестораны, если они отправятся на войну. А в этом плане экономический фронт мало чем отличается от боевого фронта.
Люди думают, что можно выигрывать войны, не снижая потребление, но это не так. Но как мобилизовать людей, уже больше не экономическая задача, а идеологическая, духовная. Да и в будущем возможно повышение уровня жизни.
Могу привести пример первой сталинской пятилетки. Тогда люди не до конца понимали, зачем вообще нужна индустриализация. В первую пятилетку имел место быть элемент принуждения, тем более что снизился уровень благосостояния. Уменьшились доходы и потребление самых базовых товаров, перешли даже на карточную систему. Но во второй пятилетке все показатели пошли вверх. Главное, заработали не только материальные, но и моральные стимулы труда.
Подчеркну, перейти на мобилизационную экономику – задача не простая. Решить ее сразу нельзя, не подготовив человека, не объяснив ему, зачем нужна такая экономика. Надо растолковать людям, что предстоит выбор между теплым туалетом, удобной мебелью и самим существованием – тебя, твоей семьи и твоей страны.
– Насколько такой выбор остро стоит перед российским обществом сегодня?
– Для меня совершенно очевидно, что такая дилемма существует. Я родился сразу после войны, жил в советское время, много изучал историю нашей страны. Мой опыт и мои знания говорят, что выбор народу предстоит сделать очень жесткий.
Другое дело, руководство страны не формулирует такую альтернативу. Более того, пытается совместить несовместимое. Меня это очень тревожит.
Я понимаю, что страна наша подконтрольна Западу. Но и в советское время, накануне индустриализации, зависимость России от иностранных держав была большая. Но мы сумели преодолеть эту зависимость. Я думаю, что мобилизационное сознание должно приходить к людям.
– Применим ли для нас исландский опыт выхода из кризиса, в частности, когда деньги направляются людям, а не банкам? Тогда и сверхусилий не потребуется.
– «Утка» исландского опыта запущена в массовое сознание довольно давно. Это довольно хитрый прием. По нему я написал несколько статей. При желании «повалить» Исландию можно было за 24 часа. Но страна оказалась первой в длинной цепи возможных дефолтов европейских стран. Да, Исландия избежала дефолта благодаря нестандартным решениям, но эти нестандартные решения были инициированы не народом Исландии, а мировым финансовым интернационалом, который спасал Европу.
Некоторым нашим патриотам нравится исландский опыт. Но, на мой взгляд, он невозможен для России.
Доктор экономических наук, профессор Александр Бузгалин главную проблему спасения нашей экономики видит в том, что государство не хочет затронуть интересы самых зажиточных слоев:
– Переход к мобилизационной экономике правительством и учеными понимается по-разному. С точки зрения правительства, переход к такой экономике означает, что мы будем жить в тех же рыночных условиях, будет нарастать степень социальной дифференциации, олигархи будут обогащаться, но при этом резко сократим расходы на социальные цели, образование, здравоохранение, долгосрочные программы развития.
Есть понятия о мобилизационной экономике в «советско-ностальгическом» стиле. Как системы, построенной по типу директивного планирования, жестких приказов сверху, подкрепленных авторитарной властью.
Наконец, есть третий вариант, когда под мобилизационной экономикой понимается концентрация ресурсов на ключевых направлениях, поддержки их институционально и идеологически.
Минфин говорит о первом варианте, когда ничего не меняется, но значительно сокращается бюджет за счет уменьшения поддержки самых бедных слоев, расходов на образование и охрану природы. Этот принцип был заложен при формировании нынешнего бюджета, то же самое будет и в перспективе. Сокращение расходов на 10% приведет к большим потерям в социальной сфере, в развитии высокотехнологичных отраслей.
Я считаю, что альтернативы этому пути есть. Доходы бюджета можно увеличивать не только за счет роста цен на нефть и газ, но и за счет развития современного производства, введения прогрессивной шкалы подоходного налога, поддержки инвестиционных проектов.
Увы, этого никто делать не хочет. Так что будет повторение модели 1990-х годов, то есть наступление на права наименее защищенных граждан.
Я тоже радуюсь присоединению Крыма. Но жить только за счет этой радости, не решая системных проблем в экономике, нельзя. Крым присоединили, но негативная социальная политика продолжается.
– Можно перейти к мобилизационной экономике так, чтобы не пришлось работать без выходных?
– У власть предержащих сейчас есть большой соблазн использовать ситуацию, чтобы сказать «Вы же не хотите развития событий как на Украине. Поэтому работайте больше, а олигархи будут богатеть еще ширше».
Я считаю, что мобилизация может быть и не рыночной, и не сталинской. Можно использовать государственные инвестиции, снижать социальную дифференциацию. Тогда будет некоторый спад уровня жизни, но потом серьезный рост. К сожалению, правительство по такому пути не пойдет. Как и по сталинскому.
– Я считаю, что необходимость перехода на мобилизационную экономику проглядывается, а вот способности это сделать вызывают большое сомнение. Да и осуществить серьезные меры без поддержки граждан нельзя, – говорит заведующий кафедрой экономической теории МГУ, доктор экономических наук Андрей Колганов .
– Власть готовит людей к новому формату экономической жизни?
– Пока я не вижу признаков, что наша власть хочет переходить к мерам мобилизационной экономики. До последнего времени власть к самому этому понятию относилась скорее отрицательно, нежели положительно.
Вообще, в мобилизационной экономике ничего хорошего нет. Она нужна только в экстремальной ситуации. Но всё указывает на то, что эти обстоятельства сейчас складываются. Однако пока у нас нет социальных и экономических механизмов мобилизации ресурсов, и с неба они не упадут.
– Мобилизационная экономика предполагает полный отход от рыночных механизмов ?
– Совершенно необязательно. Конечно, в своих крайних формах мобилизационная экономика может полностью подавить рынок. Но исторический опыт военных экономик ряда стран показывает, что можно сочетать мобилизационную экономику с рыночными отношениями.
Конечно, рыночные механизмы будут потеснены. Можно вспомнить экономику США в период Второй мировой войны. Там вводился контроль за ценами, там применялись меры принудительного характера в сфере использования стратегических ресурсов. В то же время там продолжали действовать рыночные механизмы.
Пока я не считаю ситуацию у нас настолько тяжелой, что надо включать механизмы мобилизационной экономики. Но у меня есть опасения, что такая необходимость появится. И к этому надо быть готовым. Надо знать, что мы сможем сделать, и к каким результатам это приведет. Если начнется пожар, то поздно будет разбираться в способах тушения.
– Введенные против нас санкции – это только первый этап финансовой войны, – считает заведующий отделом философии политики Института философии РАН, доктор философских наук Владимир Шевченк о. – Экономическая удавка будет действовать сильнее, чем все остальные угрозы и шантаж в адрес России.
Наша экономика очень открыта для внешнего влияния. Я недавно был в Китае и увидел, как много делают китайцы для защиты своего юаня. И поэтому США боятся КНР. У нас же действует совершенно устаревшая модель экономки. Финансовый поток внутри страны не замкнут, а направлен на США и Европу. Значит, в этой сфере мы беспомощные и не можем противостоять финансовой войне против России.
Поэтому нам надо принимать чрезвычайные меры, чтобы создать национальную независимую финансовую систему. Пока же мы вступили в ВТО, и у нас упал рост ВВП, закрылись некоторые заводы, страдает сельское хозяйство.
Не надо пугать людей словом «мобилизация». Это означает всего лишь закрытие «дыр», через которые уходят наши деньги за рубеж.
– Готовы ли люди терпеть неудобства?
– Мобилизационная экономика означает поворот политики в сторону создания реального сектора, новую индустриализацию. Надо перекрыть канал вывоза капиталов из страны. Я не думаю, что от этого будет падение жизненного уровня.
На мой взгляд, недовольство может быть только в трех городах: Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Они, в некотором смысле, форпосты западного образа жизни. Вся остальная Россия живет бедно, с большой долей натурализации личного хозяйства.
Мобилизационная экономика: кого, как и на что мобилизуем?
То там, то тут слышно выражение «мобилизационная экономика» – и не в ругательном, и не в историческом смысле, а в самом что ни на есть актуальном. Как вполне возможное и почти что желательное будущее. В общем, на угрозу мы отвечаем угрозой мобилизационной экономики. Такой вот «наш ответ Чемберлену».
Что это такое – мобилизационная экономика?
По-видимому, экономика дружного труда на общее благо в целях создания самодостаточного народного хозяйства перед лицом внешних угроз. А как всё это будет выглядеть – тут ясности нет. Что это: вторая серия социализма? Многие уже о национализации добывающих отраслей возмечтались… Это было бы довольно логично. А как же продолжающаяся приватизация – с нею как? Мобилизационная экономика не представима без народнохозяйственного плана – а кто будет планировать? И как? Какое место займёт в этой картине мелкий и средний ? Будет ли государство действовать прямо в первом лице? Возможна ли сегодня мобилизационная экономика и как она может выглядеть? В первую очередь, что это такое?
Необходимое, но не достаточное
Говорят, это экономика войны или подготовки к ней. Это частый, но всё-таки частный случай. Мобилизационная экономика – это экономика достижения цели . И соответственно, концентрации ресурсов на этой цели. Часто этой целью является подготовка к большой войне, быстрый технологический рывок. Так было у нас в 30-е годы, когда была поставлена задача форсированной индустриализации. Если у нас сегодня ставится задача новой индустриализации – без мобилизационной экономики не обойтись. Рыночными средствами, монетаристскими приёмчиками, вроде субсидированного кредита на развитие того и этого, а также ходом вещей, участием иностранных инвесторов – на что там ещё принято у нас возлагаться? – так вот всеми этими мерами никакой новой индустриализации добиться нельзя .
Ходом вещей и невидимой рукой рынка производится только разруха и превращение страны в сырьевой придаток передовых экономик. Сто лет назад шла именно по этой дороге – по дороге сырьевого придатка. Собственно, социализм когда-то и строился именно как способ избежать роли капиталистической периферии и встать на дорогу самостоятельного развития. Это следует вполне уяснить: советская политическая и хозяйственная система была заточена, что называется, «под задачу», и задачу свою выполнила. Другое дело, что систему своевременно не озаботились модернизировать и настроить на новые задачи – оттого она и рухнула. Мобилизационная экономика – это всегда экономика задачи.
Какая у нас сегодня задача ? Сегодня, а также вчера, позавчера, завтра и послезавтра задача у России одна – выстоять в глобальном, геополитическом, а оттого вечном противостоянии с Западом. Нынешний этап противостояния – это борьба за скудеющие ресурсы нашего шарика. Ну и за наш ёмкий рынок, который мы в ходе «перестройки и ускорения» за так отдали глобальным конкурентам.
Противостояние , понятно, бывает мирное и немирное. Немирное – вот оно, уже на наших границах. Так что – в самом широком смысле слова – нынче очень кстати. Более того, она неизбежна, если хотим сохраниться в качестве самостоятельного народа. Поскольку глобальная задачи у нас традиционная – выстоять – и средства её достижения известные: строительство самостоятельной промышленности, военной в первую очередь, независимого сельского хозяйства – для народного прокорма. Что для этого надо – сегодня широко обсуждается.
В первую очередь нужно создать необходимые условия. Какие они? Собственно, они всем известны, но сделать неимоверно трудно. Всё трудно: вернуть крупные предприятия на родину из офшоров, восстановить монополию внешней торговли и прекратить свободное гуляние денег через границу. Заставить богатых платить больше , чем бедных, и при этом не увиливать, в чём граждане у нас поднаторели. Перенести акцент в налогообложении на видимые объекты, которые трудно спрятать – недвижимость в первую очередь, ну и роскошь разного рода.
Все эти меры сами по себе – трудны. Но хуже другое: они – лишь необходимое, но не достаточное условие мобилизационной экономики. Без этих мер – не обойтись, но это ещё далеко не сама мобилизационная экономика. И не новая индустриализация. Всё это ещё построить надо.
Откуда взять деньги?
Пару лет назад в журнале «Однако» было опубликован ценнейший материал, прошедший незаметно – интервью Григория Ханина про современное экономическое положение. Когда-то, бесконечно давно, в 1987, в Перестройку Ханин в одночасье стал бешено популярным, благодаря совместной с журналистом Селюниным статье «Лукавая цифра» , напечатанной в «Новом мире»: там исследовалась советская экономика не в стоимостных, а в натуральных показателях: тонны зерна, угля, метры ткани, киловатты энергии, штуки тракторов и комбайнов. Прошло больше двадцати лет, а старый экономист делает ровно то же самое: он изобличает лукавые цифры и изучает российскую экономику, как она есть. Меня всегда завораживали люди, которые десятилетиями честно исполняют свой долг, не суетясь и не извиваясь в духе времени. Таков, как мне кажется, экономист Ханин.
Выводы (двухлетней давности) такие.
П.Дорохин призвал Президента РФ перейти на мобилизационные формы развития экономики
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях , постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания» . Все Конференции – открытые и совершенно безплатные . Приглашаем всех интересующихся. Все Конференции транслируются на Интернет-Радио «Возрождение» …
Различают два понятия кредитной системы:
совокупность кредитно-расчетных отношений, форм и методов кредитования;
совокупность кредитно-финансовых учреждений, создающих, аккумулирующих и предоставляющих денежные средства.
В начале своего развития кредитная система была представлена только банками, зачатки которых появились в рабовладельческом обществе, где функции хранения денег выполняли храмы, а обмена - меняльные конторы. Учреждения, имеющие некоторые черты банков, появились в средние века в городах Италии, а затем в торговых центрах Нидерландов и Германии. Возникновение большинства небанковских кредитно-финансовых учреждений относится к более позднему периоду, широкое их развитие происходит уже в настоящее время.
Кредитная система как совокупность кредитно-финансовых учреждений аккумулирует свободные денежные средства, доходы и сбережения различных классов общества и предоставляет их в ссуду предприятия, правительству и частным лицам.
Кредитом называется система денежных отношений, посредством которых осуществляется мобилизация временно свободных денежных средств хозяйств, бюджета и населения и использование их на условиях возврата и срочности для расширенного воспроизводства. Необходимость кредита обусловлена закономерностями кругооборота товарных ресурсов и денежных средств в процессе общественного воспроизводства, рациональным использованием ресурсов, несоответствием между наличными денежными средствами на предприятиях в данный момент и их потребностями.
Как экономическая категория кредит выражает отношения между обществом, трудовыми коллективами и работниками, складывающиеся при формировании и использовании ссудного фонда, т.е. при аккумуляции и передаче средств во временное пользование на условия срочности, возврата и уплаты процента. Эти отношения включают отношения банков с государством, предприятиями, трудящимися, другими странами.
В кредитные отношения вступают кредитор и заемщик. В дословном переводе кредит означает «доверие». В практике кредитных отношений доверие (в экономическом смысле) играет важную роль. Кредитор, предоставляя кредит, руководствуется экономическим расчетом, на основе которого определяется доверие его к клиенту - возможность возврата им в обусловленный срок выданной ссуды. Цель кредита - извлечение дохода. Кредитор надеется получить процент на свой капитал, учитывая степень риска, т.е. возможность неуплаты заемщиком суммы долга и процентов по нему. Заемщик надеется на то, что в результате использования заемных средств он сможет извлечь доход, который будет достаточен для уплаты процента кредитору и извлечения определенного дохода для себя. Источниками кредита являются временно свободные средства предприятий, учреждений, организаций; сбережения трудящихся; денежные средства государственного бюджета в результате несовпадения сроков их поступления и использования.
На каких принципах осуществляется кредитование? Кредит носит прямой и целевой характер; выдается на определенный срок, по истечении которого он должен быть возвращен; должен соответствовать реальным затратам; он носит платный характер (уплата процента); подход к кредитованию дифференцирован.
Сущность кредита выражается в выполняемых им функциях:
обеспечении кредитной системы необходимыми для кредитования денежными средствами;
перераспределении временно свободных денежных средств путем кредитования;
замещении денег в обращении;
контроле рублем в процессе кредитования.
Первая функция связана, прежде всего, с наиболее полной мобилизацией временно свободных денежных средств. В этих целях предприятия и организации хранят свои денежные средства в банках. Для хранения средств населения используется широкая сеть сберегательных и коммерческих банков. Кроме того, банки имеют собственные средства для кредитования. Банки планируют ссудный капитал, проводят мероприятия по привлечению свободных денежных средств.
Вторая функция кредита заключается в том, что перераспределение средств, как и их мобилизация, осуществляется в плановом порядке. В процессе перераспределения с помощью кредита происходит частичное формирование, как основных фондов, так и оборотных средств предприятий. Учитывая длительность их кругооборота, источником формирования основных фондов является долгосрочный кредит, а оборотных средств - краткосрочный.
Третья функция характерна тем, что в процессе сосредоточения средств предприятий в банке расчеты между ними осуществляются не наличными деньгами, а безналичным путем с помощью кредитных операций, что вызывает экономию денежных знаков и увеличивает кредитные ресурсы банков.
Четвертая функция проявляется в том, что в процессе кредитования предприятия улучшают свои конечные результаты. Кредит выдается в соответствии с реальной потребностью.
Кредит играет важную роль в развитии рыночной экономики.
С помощью кредита достигается мобилизация временно свободных денежных средств и на этой основе обеспеченность предприятий денежными средствами. Происходит оптимальное сочетание в их обороте собственных и заемных средств и в результате их более эффективное использование.
Использование кредита предприятиями улучшает их конечные результаты.
Кредит ускоряет кругооборот средств и материальных ценностей, сокращает процесс реализации продукции.
Кредит способствует ускорению научно-технического прогресса, быстрому внедрению его результатов в производство.
С помощью кредита перераспределяются денежные средства между регионами, Отраслями, предприятиями.
Кредит способствует решению социальных задач развития общества путем обеспечения своевременности выплаты заработной платы, участия в источниках средств на строительство жилых и культурно-бытовых объектов.
С помощью кредита регулируется денежное обращение, причем как налично-денежного, так и безналичного оборота, что вызывает экономию денежных средств.
Роль кредита повышается при совершенствовании кредитного механизма, т.е. системы управления кредитом, связанной с организацией взаимодействия кредитных отношений.
С помощью кредитного механизма реализуются функции кредита. На первом месте здесь стоит механизм организации кредита, включающий принципы кредитования, принципы и порядок планирования кредита, процентную политику, оптимизацию издержек банков. Механизм выдачи и погашения кредита включает принципы и границы краткосрочного и долгосрочного кредитования, порядок выдачи отдельных видов ссуд, использование предприятиями кредита, погашение отдельных видов кредита.
Кредит выступает в двух основных формах: коммерческой и банковской. Они отличаются друг от друга составом участников, объектами ссуд, размером процента, сферой применения.
Коммерческий кредит имеет место при продаже товара с отсрочкой платежа. Его объектом являются средства в товарной форме. Цель такого кредита состоит в ускорении реализации товаров. Кредитным документом при осуществлении сделки в форме коммерческого кредита выступает вексель, т.е. письменное долговое обязательство, составленное по установленной законом форме. Он предоставляет владельцу (векселедержателю) бесспорное право по истечении срока требовать от должника (векселедателя) указанную в векселе сумму.
В практике расчетов имеет место учет векселей, суть которого состоит в том, что держатель векселя может до наступления срока платежа предъявить его в банк и получить обозначенную в векселе сумму за вычетом учетного процента.
Банковский кредит предоставляется банками предпринимателям и другим заемщикам в форме денежных ссуд. Объект банковского кредита - денежные средства. Их передача отделена от акта купли-продажи. Заемщиками могут выступать физические и юридические лица: предприниматели, государство, граждане. Кредитором является банк. Банковский кредит более эластичен, чем коммерческий, так как он не ограничен суммами кредитных сделок, их направлением и сроками. Этот кредит обслуживает не только обращение товаров, но и процесс производства. Использование в обращении банковского векселя вместо коммерческого расширяет масштабы вексельного оборота, делает кредит обеспеченным, так как банкам предоставляют гарантии кредитоспособности заемщиков. Кредитные сделки, как правило, осуществляются в письменной форме и сопровождаются передачей кредитору со стороны должника особых обязательств, которые представляют собой кредитные документы. К последним относятся векселя, банкноты, чеки, купоны, кредитные карточки, закладные листы ипотечных банков, акции, облигации.
При переходе к рыночным отношениям получают свое развитие все другие формы кредита. Кредит ипотечный - предоставление денежных ссуд под залог недвижимости (земель, строений и т.д.).
Государственный кредит - это когда заемщиком выступает государство, а кредитором - физические и юридические лица. Он включает в себя размещение среди населения государственных выигрышных облигационных займов с увеличенным процентом дохода, государственные казначейские обязательства, целевые займы под обеспечение их товарами народного потребления и др.
Расширяется потребительский кредит, т.е. предоставление ссуд гражданам банками и другими организациями на затраты на строительство жилья, приобретение и строительство садовых домиков, благоустройство садовых участков, при рассрочке платежей за товары и т.д.
Внутриведомственный кредит выступает в виде ссуд, предоставляемых предприятиям (объединениям, организациям) из резерва министерств и ведомств для оказания финансовой помощи.
Международный кредит связан с осуществлением экономических отношений между государствами. При этом любое государство может выступать как кредитором, так и заемщиком. -
Перспективным во взаимоотношениях с развитыми странами является кредит на компенсационной основе, суть которого заключается в погашении задолженности не деньгами (валютой), а поставкой продукции предприятий, сооруженных за счет полученных ссуд.
Банки - учреждения, аккумулирующие денежные средства и накопления, предоставляющие кредит, осуществляющие денежные расчеты, учет векселей, эмиссию денег и ценных бумаг, операции с золотом, иностранной валютой и выполняющие другие функции,
Первый банк современного типа возник в начале XV в. в Генуе. Это был банк Святого Георгия. В XVI-ХVII вв. купеческие гильдии северо-итальянских и ряда немецких городов создают специальные жиробанки, которые осуществляли безналичные расчеты между своими постоянными клиентами. Современные банки составляют неотъемлемую черту денежного хозяйства, их деятельность тесно связана с потребностями воспроизводства. Находясь в центре экономической жизни, обслуживая интересы производителей, банки опосредуют связи между промышленностью и торговлей, сельским хозяйством и населением. Сфера деятельности банков не имеет границ, они обладают колоссальной денежной мощью, значительным денежным капиталом, имеют огромную власть во всем мире.
Начав с обмена денег разных стран, хранения сбережений и предоставления ссуд, банки постепенно расширяли круг своих услуг, помогая прежде всего развитию торговли. В современном обществе банки занимаются самыми разнообразными видами операций. Они организуют денежный оборот и кредитные отношения, осуществляют финансирование народного хозяйства, страховые операции, куплю-продажу ценных бумаг, а в некоторых случаях - посреднические операции и управление имуществом.
Современные кредитно-банковские системы имеют сложную многозвенную структуру. Если в основу классификации положить характер услуг, которые учреждения финансового сектора предоставляют своим клиентам, то можно выделить три важнейших элемента современной банковской системы:
центральный (эмиссионный) банк;
коммерческие банки;
специализированные банковские учреждения.
Центральный банк - это «банк банков». Он не ведет операций с деловыми фирмами или населением. Его клиентура - коммерческие банки и другие кредитные учреждения, а также правительственные организации, которым он предоставляет разнообразные услуги. Коммерческие банки играют роль базового звена кредитной системы страны и проводят широкий круг операций: обслуживают фирмы, предприятия, население; принимают и оплачивают банковские чеки; предоставляют кредиты.
Различные вспомогательные функции выполняют многочисленные специальные кредитно-финансовые институты: инвестиционные, страховые компании, доверительные трест фонды, финансовые корпорации, фондовые биржи и т.д. Их деятельность, дополняя операции коммерческих банков, распространяется на такие сферы кредитования, которые являются невыгодными или рискованными для частных банков (сельское хозяйство, жилищное строительство, мелкое предпринимательство, внешняя торговля).
Кредитная система включает также небанковские учреждения (страховые, финансовые, инвестиционные компании, пенсионные фонды), которые осуществляют банковские операции, связанные, с финансированием фирм, предоставлением долгосрочных кредитов предприятиям.
Особое место в кредитной системе занимают фондовые биржи, главной целью которых является обеспечение эффективного рынка для продажи и покупки ценных бумаг, создание капитала для промышленности.
По хозяйственному признаку банки можно классифицировать на промышленные, торговые, сельскохозяйственные (с разнообразной комбинацией отраслей), внешнеторговые. По характеру собственности банки могут быть: государственными, акционерными, кооперативными, частными, муниципальными, смешанными. По территориальному признаку банки делятся на местные (региональные) и обслуживающие потребности ряда регионов, страны в целом, международные. Разумеется, на практике трудно встретить тот или иной банк в чистом виде.
В современном денежном хозяйстве скорее можно найти комбинацию выполняемых банком операций при сохранении, однако, главного направления их деятельности, что собственно, и позволяет выделить отдельные типы.
Банки специального назначения представляют собой специализированные кредитные учреждения различных типов, например: ипотечные банки, которые специализируются на выдаче ссуд под залог недвижимости; банки потребительского кредита, функционирующие в основном за счет кредитов, получаемых в коммерческих банках, и выдачи краткосрочных и среднесрочных ссуд на приобретение товаров длительного пользования и т.д. Банки инновационные специализируются на финансировании и кредитовании инновационных проектов, т.е. различных научно-технических новшеств, разработок, начиная от проектирования, создания опытного образца до массового внедрения.
Сберегательные банки работают с индивидуальными клиентами (в этом их главная особенность). Такие банки доступны каждому, минимальная сумма вклада небольшая.
Банки выполняют различные функции: аккумуляцию временно свободных денежных средств; краткосрочное кредитование для формирования оборотных средств; финансирование и кредитование капитальных вложений, связанных со строительством, технической реконструкцией, расширением действующих предприятий; организацию и осуществление безналичных расчетов; организацию денежного обращения в стране и выполнение кассовых операций (прерогатива Центрального банка страны); осуществление валютных и кредитных операций между предприятиями внутри страны и за ее пределами.
Центральный банк, как уже подчеркивалось, является «банком банков», его роль и ответственность в кредитно-банковской системе весьма высока. Он берет на себя исключительное право выпуска наличных денег и контроль над кредитной эмиссией. Он обеспечивает устойчивость общей денежной единицы; проводит единую государственную политику в области кредита, денежного обращения, расчетов и валютных отношений; защищает интересы кредиторов и вкладчиков банков на основе определения общих для всех республик правил регулирования деятельности коммерческих банков и контроля за их соблюдением; содействует развитию экономики, созданию единого рынка и его интеграции в мировую экономику.
Центральный банк осуществляет обслуживание государственного долга, операции с ценными бумагами и свободно конвертируемой валютой. В его компетенции находится регулирование деятельности коммерческих банков.
Общая концепция регулирования деятельности этих банков в условиях инфляции состоит в том, чтобы уменьшить массу денег, в обращении и укрепить стимулы эффективного использования кредитных ресурсов. При этом он использует следующие механизмы.
Изменение объемов кредитов коммерческих банков, кредитуя их по межбанковскому многоцелевому кредиту. Функция последнего - укрепление коммерческих банков и регулирование общей величины кредитных ресурсов и денежных средств в наличных и безналичных расчетах. Кроме того, процентная ставка по кредитам центрального банка влияет на ставку коммерческих банков и повышает требования эффективности использования заемных средств.
Покупку и продажу ценных бумаг и иностранной валюты. Через эти операции на открытом рынке также регулируется денежная масса в обращении. Для насыщения банковской системы резервами центральный банк покупает казначейские билеты.
Изменение нормы обязательных резервов коммерческих банков, которые обязательно находятся на счетах в центральном банке. Их назначение - создать для клиентов коммерческих банков гарантии обеспечения возвратности их вкладов, а главное - регулировать размер кредитных ресурсов. Норма обязательных резервов в нашей стране ужесточается. Увеличение резервных ресурсов на 1 % ведет к уменьшению кредитных ресурсов на 4 %. В свою очередь, уменьшение кредитных ресурсов вызывает цепную реакцию - увеличивается процентная ставка по кредиту, ослабляется инвестиционная политика, что ведет к спаду производства и росту безработицы.
Установление предельной маржи (разницы между тем, что банк получает по ссудам и платит по депозитам).
Центральный банк регулирует деятельность коммерческих банков и по другим каналам: устанавливает размер уставного капитала, соотношение собственных ресурсов банков и его активов; ограничивает объем кредитных вложений банков; определяет предельные ставки по активным и пассивным операциям.
Вся многообразная деятельность банков находит концентрированное отражение в двух важнейших финансовых документах - балансе и счете прибылей и убытков. Баланс показывает активы, пассивы и чистую стоимость. Активы - это то, чем банк владеет, а пассивы - это обязательства и долги. Чистая стоимость (собственный капитал) представляет собой разницу между активами и пассивами. Пассивные операции - это операции по мобилизации средств (привлечение кредитов, вкладов, получение кредитов от других банков). Средства, получаемые таким образом, являются основой непосредственной деятельности банков. Активные операции банков - это операции по выдаче (размещению) кредитов, которые по срокам различаются на краткосрочные (менее года), среднесрочные - от 1 до 6-8 лет и долгосрочные, выдаваемые под (залог недвижимости. Разность между процентами по активным и. пассивным операциям образует прибыль банка.
«Ведомости», Минфин предлагает с 2016 года на 10% сократить расходы государственного бюджета. Виной тому — ослабление рубля, падение цен на нефть и западные санкции. Но в качестве альтернативы некоторые эксперты предлагают перейти к модели мобилизационной экономики. Что это такое? Каких жертв и издержек потребует? Готова ли вообще страна к тому, чтобы направить экономику на новые рельсы? Давайте разберемся.
Бюджет на 2015−17 годы сверстан, исходя из предполагаемой средней цены на нефть в 100 долларов за баррель. Сейчас нефть стоит 85 долларов, и никто не знает, насколько она подешевеет в ближайшее время. В следующем году дефицит казны планируется покрыть из Резервного фонда, но он не бездонный, и уже в 2016 году придется существенно пересматривать расходную часть бюджета.
Давно с высоких трибун в нашем государстве говорят о необходимости «слезть с нефтяной иглы» и модернизировать промышленность. Реальными успехами в этом направлении мы пока похвастаться не можем. Обострение отношений с Западом лишает нас и доступа к высоким технологиям. Теперь придется самостоятельно делать научные открытия и нарабатывать опыт по внедрению инноваций. Одновременно Запад показал уязвимость других наших сфер, от сельского хозяйства до платежных систем.
В истории было много примеров, когда та или иная страна, оказавшись в сложной ситуации, делала резкий скачок. Сингапур, Малайзия, Китай, послевоенная Япония… Можно вспомнить и об отечественной истории: годы НЭПа, индустриализация, послевоенное восстановление. Но во всех случаях требовалась колоссальная концентрация усилий ради достижения общей цели. А это, в свою очередь, заставляло население отказаться от многих привычных вещей. И много-много работать.
Впрочем, история знает и другие примеры выхода из затруднительного положения. Скажем, Исландии по выходу из кризиса 2008−09 годов. В абсолютно рыночной экономке правительство страны пошло на беспрецедентные меры и заморозило счета юрлиц, а государственную помощь направило не банковскому сектору, а гражданам. То есть акцент сделали на повышение внутреннего спроса. Одновременно были запрещены инвестиции за пределами страны. Благодаря принятым мерам экономика восстановилась.
В России, как в США и во многих странах Европы, поступили иначе: остановили рост зарплат, сократили социальные расходы и направили средства коммерческим банкам. Результаты особо никого не обрадовали. Но может, сейчас наши власти примут более разумное решение?
Доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов полагает, что России не удастся избежать жестких методов:
— Мобилизационная экономика помогает любой стране, которая ведет войну или готовится к ней, выиграть или хотя бы не проиграть. Россия в этом плане особая страна, против нее на протяжении XX века велись «горячие» или «холодные» войны. Россия как государство, как цивилизация может существовать только в условиях мобилизационной экономики. Это, как говорится, «медицинский факт». Все попытки перевести экономику на рельсы рыночных отношений есть просто попытки уничтожить наше государство.
«СП»: — Чем характеризуется мобилизационная экономика?
— Прежде всего, высокой нормой накопления, то есть объемом инвестиций в наращивание основного капитала (реального производства). Страны, которые в разное время демонстрировали экономическое чудо, как Германия или Япония после войны, увеличивали норму накопления. Она достигала у них до 30−35% и иногда 40% от ВВП. В СССР после Великой Отечественной войны норма накопления была на уровне 25%, а во время индустриализации, по оценкам экспертов, — 50−60%.
Помимо статистических показателей важно иметь в виду и качественные характеристики. Мобилизационная экономика подразумевает максимальную защиту от внешних факторов. Первая группа таких факторов — изменения на внешнем рынке, как-то падение цен на нефть, мировые финансовые кризисы. Вторая группа - целенаправленные усилия по подрыву экономики, к примеру, торговая война. Чтобы защитить экономику от внешних факторов, стихийных и целенаправленных, необходимо иметь монополию на внешнюю торговлю и операции с валютой.
Должно быть централизованное управление, максимальное вмешательство государства в экономику, увеличение доли государственных предприятий, особенно в сфере производства средств производства.
Естественно, должно быть планирование. Причем не краткосрочное, как у нас сейчас. По сути, у нас вообще не планирование, а прогнозирование. А необходимо среднесрочное и долгосрочное планирование.
При планировании необходимо использовать преимущественно натуральные показатели, а не стоимостные. Реформа Косыгина -Либермана показала, что как только основные показатели предприятий и отраслей стали стоимостными, так экономика начала развиваться не в ту сторону.
«СП»: — Какие изменения общественной жизни предполагает мобилизационная экономика?
— Такая экономика предполагает, прежде всего, мобилизацию людей. Странно задавать вопрос, лишатся ли люди теплых туалетов и возможности посещать рестораны, если они отправятся на войну. А в этом плане экономический фронт мало чем отличается от боевого фронта.
Люди думают, что можно выигрывать войны, не снижая потребление, но это не так. Но как мобилизовать людей, уже больше не экономическая задача, а идеологическая, духовная. Да и в будущем возможно повышение уровня жизни.
Могу привести пример первой сталинской пятилетки. Тогда люди не до конца понимали, зачем вообще нужна индустриализация. В первую пятилетку имел место быть элемент принуждения, тем более что снизился уровень благосостояния. Уменьшились доходы и потребление самых базовых товаров, перешли даже на карточную систему. Но во второй пятилетке все показатели пошли вверх. Главное, заработали не только материальные, но и моральные стимулы труда.
Подчеркну, перейти на мобилизационную экономику — задача не простая. Решить ее сразу нельзя, не подготовив человека, не объяснив ему, зачем нужна такая экономика. Надо растолковать людям, что предстоит выбор между теплым туалетом, удобной мебелью и самим существованием — тебя, твоей семьи и твоей страны.
«СП»: — Насколько такой выбор остро стоит перед российским обществом сегодня?
— Для меня совершенно очевидно, что такая дилемма существует. Я родился сразу после войны, жил в советское время, много изучал историю нашей страны. Мой опыт и мои знания говорят, что выбор народу предстоит сделать очень жесткий.
Другое дело, руководство страны не формулирует такую альтернативу. Более того, пытается совместить несовместимое. Меня это очень тревожит.
Я понимаю, что страна наша подконтрольна Западу. Но и в советское время, накануне индустриализации, зависимость России от иностранных держав была большая. Но мы сумели преодолеть эту зависимость. Я думаю, что мобилизационное сознание должно приходить к людям.
«СП»: — Применим ли для нас исландский опыт выхода из кризиса, в частности, когда деньги направляются людям, а не банкам? Тогда и сверхусилий не потребуется.
— «Утка» исландского опыта запущена в массовое сознание довольно давно. Это довольно хитрый прием. По нему я написал несколько статей. При желании «повалить» Исландию можно было за 24 часа. Но страна оказалась первой в длинной цепи возможных дефолтов европейских стран. Да, Исландия избежала дефолта благодаря нестандартным решениям, но эти нестандартные решения были инициированы не народом Исландии, а мировым финансовым интернационалом, который спасал Европу.
Некоторым нашим патриотам нравится исландский опыт. Но, на мой взгляд, он невозможен для России.
Доктор экономических наук, профессор Александр Бузгалин главную проблему спасения нашей экономики видит в том, что государство не хочет затронуть интересы самых зажиточных слоев:
— Переход к мобилизационной экономике правительством и учеными понимается по-разному. С точки зрения правительства, переход к такой экономике означает, что мы будем жить в тех же рыночных условиях, будет нарастать степень социальной дифференциации, олигархи будут обогащаться, но при этом резко сократим расходы на социальные цели, образование, здравоохранение, долгосрочные программы развития.
Есть понятия о мобилизационной экономике в «советско-ностальгическом» стиле. Как системы, построенной по типу директивного планирования, жестких приказов сверху, подкрепленных авторитарной властью.
Наконец, есть третий вариант, когда под мобилизационной экономикой понимается концентрация ресурсов на ключевых направлениях, поддержки их институционально и идеологически.
Минфин говорит о первом варианте, когда ничего не меняется, но значительно сокращается бюджет за счет уменьшения поддержки самых бедных слоев, расходов на образование и охрану природы. Этот принцип был заложен при формировании нынешнего бюджета, то же самое будет и в перспективе. Сокращение расходов на 10% приведет к большим потерям в социальной сфере, в развитии высокотехнологичных отраслей.
Я считаю, что альтернативы этому пути есть. Доходы бюджета можно увеличивать не только за счет роста цен на нефть и газ, но и за счет развития современного производства, введения прогрессивной шкалы подоходного налога, поддержки инвестиционных проектов.
Увы, этого никто делать не хочет. Так что будет повторение модели 1990-х годов, то есть наступление на права наименее защищенных граждан.
Я тоже радуюсь присоединению Крыма. Но жить только за счет этой радости, не решая системных проблем в экономике, нельзя. Крым присоединили, но негативная социальная политика продолжается.
«СП»: — Можно перейти к мобилизационной экономике так, чтобы не пришлось работать без выходных?
— У власть предержащих сейчас есть большой соблазн использовать ситуацию, чтобы сказать «Вы же не хотите развития событий как на Украине. Поэтому работайте больше, а олигархи будут богатеть еще ширше».
Я считаю, что мобилизация может быть и не рыночной, и не сталинской. Можно использовать государственные инвестиции, снижать социальную дифференциацию. Тогда будет некоторый спад уровня жизни, но потом серьезный рост. К сожалению, правительство по такому пути не пойдет. Как и по сталинскому.
— Я считаю, что необходимость перехода на мобилизационную экономику проглядывается, а вот способности это сделать вызывают большое сомнение. Да и осуществить серьезные меры без поддержки граждан нельзя, — говорит заведующий кафедрой экономической теории МГУ, доктор экономических наук Андрей Колганов .
«СП»: — Власть готовит людей к новому формату экономической жизни?
— Пока я не вижу признаков, что наша власть хочет переходить к мерам мобилизационной экономики. До последнего времени власть к самому этому понятию относилась скорее отрицательно, нежели положительно.
Вообще, в мобилизационной экономике ничего хорошего нет. Она нужна только в экстремальной ситуации. Но всё указывает на то, что эти обстоятельства сейчас складываются. Однако пока у нас нет социальных и экономических механизмов мобилизации ресурсов, и с неба они не упадут.
«СП»: — Мобилизационная экономика предполагает полный отход от рыночных механизмов?
— Совершенно необязательно. Конечно, в своих крайних формах мобилизационная экономика может полностью подавить рынок. Но исторический опыт военных экономик ряда стран показывает, что можно сочетать мобилизационную экономику с рыночными отношениями. Конечно, рыночные механизмы будут потеснены. Можно вспомнить экономику США в период Второй мировой войны. Там вводился контроль за ценами, там применялись меры принудительного характера в сфере использования стратегических ресурсов. В то же время там продолжали действовать рыночные механизмы.
Пока я не считаю ситуацию у нас настолько тяжелой, что надо включать механизмы мобилизационной экономики. Но у меня есть опасения, что такая необходимость появится. И к этому надо быть готовым. Надо знать, что мы сможем сделать, и к каким результатам это приведет. Если начнется пожар, то поздно будет разбираться в способах тушения.
— Введенные против нас санкции — это только первый этап финансовой войны, — считает заведующий отделом философии политики Института философии РАН, доктор философских наук Владимир Шевченко . — Экономическая удавка будет действовать сильнее, чем все остальные угрозы и шантаж в адрес России.
Наша экономика очень открыта для внешнего влияния. Я недавно был в Китае и увидел, как много делают китайцы для защиты своего юаня. И поэтому США боятся КНР. У нас же действует совершенно устаревшая модель экономки. Финансовый поток внутри страны не замкнут, а направлен на США и Европу. Значит, в этой сфере мы беспомощные и не можем противостоять финансовой войне против России.
Поэтому нам надо принимать чрезвычайные меры, чтобы создать национальную независимую финансовую систему. Пока же мы вступили в ВТО, и у нас упал рост ВВП, закрылись некоторые заводы, страдает сельское хозяйство.
Не надо пугать людей словом «мобилизация». Это означает всего лишь закрытие «дыр», через которые уходят наши деньги за рубеж.
«СП»: — Готовы ли люди терпеть неудобства?
— Мобилизационная экономика означает поворот политики в сторону создания реального сектора, новую индустриализацию. Надо перекрыть канал вывоза капиталов из страны. Я не думаю, что от этого будет падение жизненного уровня.
На мой взгляд, недовольство может быть только в трех городах: Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Они, в некотором смысле, форпосты западного образа жизни. Вся остальная Россия живет бедно, с большой долей натурализации личного хозяйства.
Фото: Сафрон Голиков/Коммерсантъ
1Проблема модернизации в СССР продолжает оставаться одной из актуальных проблем в отечественной науке. Встречается мнение, что советский период не может рассматриваться через призму теории модернизации. Советский социализм характеризуется как структура антимодернизационная, либо как ложная модернизации. (Российская модернизация: проблемы и перспективы (Материалы круглого стола).//Вопросы философии. 1993, №7, с.16) Однако нельзя полностью согласиться с этой точкой зрения. Модернизация в Советском союзе осуществлялась, но имела свою собственную специфику по сравнению с другими странами.
Действительно, индустриальные процессы в СССР шли на основе мобилизационной модели экономики. Эта модель предполагала мобилизацию всех материальных и человеческих ресурсов во имя поставленной цели: преимущественного развития средств производства. Мобилизация в одной области шла за счет другой, что придавало экономическому развитию однобокий характер и вело к нарушению естественных пропорций экономики.
Большинство исследователей к числу наиболее характерных черт мобилизационной экономики относят: одностороннюю ориентацию на тяжелую промышленность (машиностроение и топливный комплекс); оборонный характер; сверхцентрализацию и безрыночную модель; командно-административные методы управления экономикой; негативную кадровую селекцию, этатизм и автаркию.
Вместе с тем, при реализации данной модели экономики на территории СССР проявлялись как ее общие черты, так и определенная специфика в отдельных регионах. В этой связи представляют интерес индустриальные процессы в Коми АСС, особенно в сфере мобилизации человеческих ресурсов.
Территория Коми края в планах советского руководства рассматривалась как огромная неосвоенная территория, представляющая экономический интерес. Идея ее промышленного освоения с упором на угольную и нефтяную отрасли была продиктована планами форсированной индустриализации СССР. При этом не учитывались ни экономические, ни демографические возможности региона, ни местные традиции.
В 1929 году союзное правительство принимает масштабный план комплексного изучения района Печоры и превращения его в топливно-энергетическую базу Европейского Севера. Достаточных средств, необходимой материально-технической базы, квалифицированных кадров и необходимого количества рабочей силы для выполнения намеченной программы не было. Более того, это была удаленная от центра территория, не связанная с ним никакими транспортными линиями.
Для освоения Печорского района как нельзя лучше подходит план зам. председателя ВСНХ СССР Г.Л.Пятакова сделать поселения заключенных культурными и промышленными центрами громадной неосвоенной территории. Хотя справедливости ради следует заметить, что в середине 1920-х гг. местное руководство Коми Автономной области обратилось в центр с просьбой организовать на территории республики лагерь, рабочую силу которого можно использовать для индустриального развития региона.
Анализ правительственных актов показывает, что до 1930 г. заключенных рассматривали лишь как дешевую рабочую силу, в лучшем случае рассчитывая на то, что их труд покроет государственные расходы на содержание мест лишения свободы. В принятом в 1928 году I пятилетнем плане вообще не упоминалась производимая заключенными продукция.
Принятие в середине 1928 г. "ускоренного варианта" первого пятилетнего плана и радикальная коллективизация 1930-1932 гг. резко изменили ситуацию в стране.
По постановлению СНК "Об использовании труда уголовно-заключенных" (11 07 1929) создавались 2 параллельные структуры мест лишения свободы: в ведении ОГПУ СССР и в ведении республиканского НКВД.
Основу первой структуры составляли крупные исправительно-трудовые лагеря, которые предписывалось создать в отдаленных малонаселенных районах, и которые должны были стать центрами колонизации "своих" районов. На эти лагеря возлагалась производственная задача комплексной эксплуатации природных богатств путем применения труда лишенных свободы. Направлять туда было приказано всех мало-мальских пригодных к физическому труду, осужденных на срок от трех лет и более.
Вторая структура создавалась в рамках существовавших Главных управлений мест заключения (ГУМЗ) республиканских НКВД. Здесь предусматривалось содержать лишенных свободы на срок от года до трех. Для этого надлежало организовать сельскохозяйственные и промышленные колонии.
Основной задачей руководства лагерями становилось рациональное хозяйственное использование труда заключенных. Перевоспитание содержащихся в лагерях ни в одном из документов 1929-30 гг. в качестве лагерной задачи не упоминается.
28 июня 1929 ОГПУ организовало Управление Северных лагерей особого назначения (УСЕВЛОН). Местом временной дислокации Управления был определен Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар), в 1930 году его перевели в Котлас. Общее число заключенных в лагерях ОГПУ возросло: с 22,848 тыс. человек в июне 1928 года до 95 тысяч в январе 1930 года.
В литературе отсутствует единое мнение о соотношении репрессивной политики и лагерного строительства. Существующая точка зрения, что крупнейшие лагерные стройки 30-х г. ХХ в. были предприняты для того, чтобы как-то использовать огромное число заключенных и высланных представляется необоснованной, по крайней мере, для рассматриваемого периода. Альтернативный тезис: власти проводили репрессивную политику, руководствуясь установкой посадить столько людей, сколько было необходимо для выполнения хозяйственных планов ОГПУ-НКВД.
На наш взгляд, предпочтительнее говорить о наличии сложного комплекса взаимосвязанных обстоятельств, влиявших на принятие решений властями, как в сфере лагерного строительства, так и в области репрессивной политики, и каждый конкретный случай требует отдельного анализа.
Хозяйственные стратегии ГУЛАГА определялись в центре и были подчинены цели создания новой топливной базы на Севере страны - это объяснялось необходимостью обеспечения обороноспособности государства. При реализации сверху программ игнорировались интересы местного населения.
Однако хозяйственные стратегии не оставались неизменными. Сначала это была тотальная индустриализация Северного края, в том числе Коми, в конце 1920-х - начале 1930-х годов, которая сменилась установкой на комплексное освоение Печорского района единым многопрофильным лагерем - Ухтпечлагом. А затем, во второй половине 1930-х произошел поворот к производственной специализации более мелких, относительно компактных лагерей, обслуживающих различные промышленные отрасли (Воркутинский лагерь - шахтостроение и добыча угля, Ухто-Ижемский - добыча нефти и радия, Северный железнодорожный -железнодорожное строительство, Устьвымский - лесозаготовки).
В результате лагерной индустриализации на территории Коми республики была начата промышленная эксплуатация полезных ископаемых: угля, газа, нефти, асфальтита. В лагерных хозяйствах создана ремонтно-техническая база индустриализации. Силами заключенных осуществлялось строительство широкой сети трактов железнодорожного полотна, портов, аэродромов. Заложены и возведены руками "врагов народа" современные города: Ухта, Воркута, Печора, Инта. Хозяйственная деятельность лагерей привела к тому, что Республика Коми превратилась из лесосырьевого придатка в топливно-энергетическую базу с развитой промышленностью.
Освоение территории республики носило директивный жестко регламентированный характер. Все делалось по сценарию центра: Сталина, Политбюро и правительства. Ни одно принципиальное решение не принималось на месте. Республиканские партийные и советские органы лишь "одобряли" принятые на верху постановления. Проводником воли центра был НКВД, а основными исполнителями являлись заключенные.
В итоге в республике сложились две хозяйственные системы, во многом независимые друг от друга: традиционная, местная, включавшая традиционные виды хозяйства, местную промышленность и часть лесной отрасли. И новая, созданная силами исправительно-трудовых лагерей, включавшая нефтяную, газовую, угольную, радиевую, большую часть лесной промышленности и сопутствующие им производства.
Вместе с тем, форсированное хозяйственное развитие региона нанесло ущерб традиционному природопользованию, обусловило социальные и демографические перекосы, которые стали особенно явными в более позднее время. Очевидны тяжелые экологические последствия лагерного производства.
Использование советской модели мобилизационной экономики после 1948 г. в странах Центральной и Юго-восточной Европы, также не представляется возможным оценить однозначно. Для стран, находившихся на низком уровне экономического развития, хотя и в нецивилизационной форме были решены проблемы индустриализации и урбанизации, нерешенные до II мировой войны. В то же время в отношении развитой Чехословакии можно говорить о реиндустриализации, так как ее промышленность была принесена в жертву военно-промышленному комплексу.
В странах социалистического лагеря также существовали собственные аналоги ГУЛАГа. В этом плане показательным является пример Югославии. Лагеря там появляются после 1948 года после известного конфликта между Тито и Сталиным. Страна оказалась в экономической и политической изоляции. Официальные власти критиковали "советский империализм" и не признавали наличие в стране политических заключенных. Одни названия лагерей - Старая Градишка, Святой Гргур, Углян, Билеча, Голи Оток приводили современников в состояние ужаса. Первостепенное значение здесь придавалось унижению человека, "убийству человека в человеке". Основным критерием политической зрелости и бдительности, доказательством преданности Тито и партии было написание как можно большего числа доносов. Практиковалась даже такая форма соревнования - как писать фальшивые доносы и доносы на мертвых. По свидетельству С.Брайовича, существовали различия в использовании труда участников партизанских отрядов и комиссаров Народно-освободительной армии Югославии и усташей, военных преступников. Условия жизни усташей в лагере были лучше, работали они в мастерских по 8 часов, их навещали родственники, им регулярно выплачивали хоть какую-то зарплату, а за сверхурочную работу и перевыполнение нормы они получали награды.
Бывшие офицеры и старейшины, бойцы, партизанские командиры и комиссары жили в зловонных бараках по 100 человек, а о мастерских, свиданиях и зарплате не могло быть и речи. Эта категория заключенных соревновалась в переноске и дроблении камней, копке траншей. И здесь усматривается очевидное сходство с условиями труда и содержания советских политзаключенных в сталинских лагерях.
При применении советской модели мобилизационной экономики заимствование и внедрение новых форм производства не являлось культивированием на готовой почве, оно было механическим переносом.
Неоднозначность индустриальных процессов в СССР и странах социалистического лагеря способствует сохранению актуальности этой проблемы. Продолжаются дискуссии об упущенных альтернативах, об оправданности или непомерности цены индустриализации.
Работа выполнена при поддержке РГНФ (№ 04-01-41-101 а/с)
Библиографическая ссылка
Максимова Л.А., Лямцева Л.В. СОВЕТСКАЯ МОДЕЛЬ МОБИЛИЗАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКИ // Фундаментальные исследования. – 2005. – № 1. – С. 77-79;URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=5647 (дата обращения: 25.07.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
